Тогда заговорили мологские корни

Пересматривая фильм Николая Макарова «Время собирать камни», я невольно вспомнила тот август 2005 года. Он был знаковым в моём отношении к Мологе.

У  нас в доме о Мологе говорили редко и скупо. У обоих родителей деды были раскулачены, и советских детей, естественно, берегли от неугодного строю прошлого.

Понемногу былое начало проясняться в начале 1980 годов. Разговоры о Мологе начинались с приездом из Риги маминой сестры Елены Ивановны Григорьевой. Она приезжала на встречи мологжан. Чтобы подольше пообщаться с любимой тётушкой, я иногда провожала её до сквера. Убедившись, что она встретила кого-то из знакомых, чаще всего одноклассников заволжской школы №16, я спокойно уходила. В сердце не ёкало, и в голову не приходило, что эти встречи касаются и меня.

А вот когда тётушки не стало, то воспоминания о ней стали приводить меня не только в храм - свечу зажечь, но и в сквер во вторую субботу августа. Никого из мологжан, кроме тётушкиной подруги Екатерины Васильевны Шебениной и её сестры Лидии Васильевны, я не знала. И тем не менее, ощущение чего-то близкого душе в этих собраниях было.

Однажды, проходя мимо группы неторопливо беседующих старушек, услышала: «Иди-ка, иди-ка к нам. Не знаем, чья ты будешь, но только точно — наша.» Оказалось, что  каким-то образом меня признали бабушкины соседки по Стройке (именно так, а не «Новая Молога», они называли своё место жительства после переселения), хотя дом на ул. Крупской бабушка давным-давно продала. Так меня «приговорили» стать своей в кругу мологжан.

На августовской встрече в 2005 году Екатерина Васильевна решительно взяла меня за руку, подвела к председателю Землячества мологжан Н.М. Новотельнову, и учительским тоном, не терпящим возражений, заявила: «Лены Григорьевой нет. Её племянница Галина поедет с нами на теплоходе». Николай Михайлович согласно улыбнулся в ответ: «Пусть едет.» Речь шла о теплоходе, идущем к Мологи. Режиссёр Николай Макаров снимал продолжение фильма «Раскинулось море широко...» и собирал на теплоходе мологжан, участвующих в съёмках первой части, а также их детей и внуков. Моя тётушка была тогда среди мологжан.

Николай Михайлович Новотельнов пришёл на теплоход с внуками Настей и Павлом, Мария Ивановна Кувшинникова - с дочерью Мариной и внучкой Леной, Геннадий Иванович Корсаков — с дочерью Ириной, других я не знаю. 

На теплоходе Геннадий Иванович долго беседовал с маленькой сухонькой старушкой. Оказалось, что это доктор сельскохозяйственных наук Татьяна Алексеевна Зимина. 
Вокруг заведующего Музеем Мологского края Н.М. Алексеева всё время толпились люди, задавали бесконечные вопросы, и Николай Макарович всю дорогу кому-то что-то рассказывал. Надо было послушать. Сейчас жалею.
Вадим Иванович Гускин угощал всех в подряд своими пирожками. Они были квадратными, маленькими - на один укус. Не скажу, что очень вкусными, особенно по сравнению  с бабушкиными, но желание ночью печь пирожки, чтобы наутро угощать всех знакомых и незнакомых — это поразило.
Съёмки фильма проходили деликатно, ненавязчиво.

Когда Рожновский мыс, видневшийся с правого борта теплохода, стал оставаться позади, Екатерина Васильевна скомандовала нам с Лидией Васильевной: «Пойдёмте цветы отпускать. Там наши лежат.» (Надо сказать, что предки Шебениных и мои жили рядом  в Мологском крае.)
Когда волны подхватили цветы и понесли их вдаль, в груди поднялось неведомое досель волнение.  «Зов предков.» - понимающе кивнула Лидия Васильевна, заметив, что я прижала руку к груди.

Чуть ровнее задышалось после панихиды над Мологой. Службу провели о.Димитрий Садовский и о.Анатолий Денисов.


Как отпускали венок не помню, а вот цветов в море было много. «Правильно поплыли.» — сказала о них Мария Ивановна Кувшинникова - «Кладбище было в той стороне».

С тех пор, бывая в поездках к Мологе, бросаю цветы там, напротив Рожновского мыса, в память о своих предках.


                                                                       Наверно, было суждено 
                                                                       И мне жить там.
                                                                       Вдыхать роскошных яблонь цвет,
                                                                       Бродить по заливным лугам.

                                                                       Дух предков бы помог
                                                                       В миг трудный устоять,
                                                                       Да и в гнезде родном
                                                                       Счастливей в жизни стать.